Главная » 2013 » Май » 5 » От Восхода до заката!!! Часть 1.
От Восхода до заката!!! Часть 1. | 10:35 |
Союз советских офицеров –это сплоченная организация ушедших в запас и отставку, это продолжение жизни уходящих в прошлое боевых офицеров, имеющих за своими плечами огромный профессиональный, и жизненный опыт , но, в большинстве своем ,не имеющих индивидуального потенциала для его передачи тем, кому это могло бы понадобится. У киношников есть такой термин: «уходящая натура». Это значит, что надо продолжать съемки сюжета , пока живы его постаревшие участники, доснять зимние эпизоды фильма, пока снег еще не растаял, и что-то сделать с летними сценами, хотя листва в саду пожелтела. Вот так и мы в своем Союзе Советских офицеров, я так считаю, стараемся доснять сюжет судьбы каждого ее члена возможными способами и средствами доступными для нашего положения и статуса. Русское религиозное самосознание всегда признавало единство живых и мертвых. Дела и мысли последних мы несем в себе, чтобы, по возможности, передать более молодым. В этом пространстве люди не разлучаются – просто одни уходят в него глубже, другие еще не успевают сделать этого. Все, живые и мертвые, на виду друг у друга, и нет у них возраста – лишь взаимное расположение в просторах времени, которое относительно. Понимая это, обо всем сказанном выше, я размышлял еще до 1998 года, когда при очередной встрече со своим сослуживцем, капитаном 1 ранга запаса Величко Анатолием Тихоновичем, получил от него приглашение вступить в Союз Советских офицеров Украины им. Н.Г. Кузнецова Нахимовского района г. Севастополя. До этого я уже слышал о Союзе Советских офицеров Украины, которых к тому времени уже было два в Севастополе: им. Г.К.Жукова и им. Н.Г. Кузнецова. Первая мне не особо импонировала своей излишней, по моему мнению, радикальной настроенностью на реакцию по тем или иным событиям, происходившим в стране и в городе. Между собой мы ее называли, «командой с гранатой в кармане», то есть по любому поводу они видели, на наш взгляд, решение острых вопросов «выходом на баррикады». Для своих к тому времени 55 лет жизни, из которых более 33 лет прослужил в действующем ВМФ СССР, я считал , что это не тот путь решения вопросов взрослых. со взвешенными психикой и мыслями людей. Поэтому, хотя я работал и был в большом коллективе людей, офицеров, находящихся в запасе или в отставке, не раздумывая долго написал заявление и подал его в первичную организацию Союз Советских офицеров Украины им. Н.Г. Кузнецова Нахимовского района г. Севастополя, которую в то время возглавлял Величко А.Т. и который ,вместе капитаном 1 ранга запаса Лавинским В.И. стали моими гарантами перед большой, в то время, организацией при приеме меня в ее состав. Так в сентябре 1998 года я слился с Союзом Советских офицеров Украины им. Н.Г. Кузнецова Нахимовского района г. Севастополя и начал функционировать в ее составе. Опыта для общения с молодежью в формате ветерана ВС СССР и России было более чем достаточно. Все таки 33 с лишним календарных года службы в ВМФ СССР и России и 23 года из них на Краснознаменном Северном флоте причем 21 год в плавсоставе, а затем, после увольнения в запас, более 10лет работы на Вспомогательных судах Черноморского флота России. Мне довелось служить в ВМФ СССР в период его расцвета с 1962 по 1995 год включительно.
Считаю, что моему поколению молодых лейтенантов повезло. Мы поколение шестидесятников
начали службу на флотах, когда они
активно стали пополняться новыми современными боевыми кораблями. Корабли ВМФ
активно осваивали океанские просторы всего земного шара. Возможностей
для хорошего служебного роста было много, было бы желание. Сразу после
окончания Каспийского Высшего Военно-Морского Краснознаменного училища им. С.М.
Кирова, в июле 1968 года, мне было
предложено, без отпуска, прибыть на СФ с прямым назначением в 6-ю оперативную
дивизию кораблей, на, брк 61 проекта
«Огневой», где по специальности командира ЭНГ принял участие
в учениях «Кольский берег». И с этого времени я верой и правдой по
приобретенной специальности, с хорошим ростом служил до 1972 года. Стремление к совершенству было
настоль велико, что даже, когда в начале 1969 года брк «Огневой» был поставлен
в очередной ремонт, я добивался, чтобы меня на других кораблях дивизии
отправляли, хотя бы прикомандированным, в любые выходы в море, чтобы
поддерживать свой специальный уровень на
должной высоте. За год стоянки брк «Огневой»
в заводе, я «умудрился» побывать на двух трехмесячных боевых службах в
Атлантике и Средиземном море будучи прикомандированным штурманом на брк
«Стройный» и ракетном крейсере «Адмирал Зозуля». Это был хороший морской опыт с деловыми
заходами в иностранные порты. И когда
стал вопрос с назначением штурмана на новостроящийся крейсер выбор пал на меня. И вот, через
полгода после получения воинского звания
старший лейтенант я был назначен на , на должность кап.3 ранга, ком. БЧ-1 бпк 1
ранга «Адмирал Исаков». Кому приходилось
участвовать в формировании и отработке новостроящегося корабля меня поймут,
насколько это не простой, я бы сказал даже сложный процесс. Вместе с ощущением гордости, что участвуешь в
рождении нового современнейшего корабля
ВМФ - это кропотливейший
повседневный труд по решению
технических и, прежде всего, организационных вопросов по отработке экипажа.
Здесь впервые напрямую пришлось
столкнуться с острыми бытовыми семейными вопросами. Особенно трудно решался
вопрос с переездом экипажа на место строительства нового корабля, в данном
случае в город Ленинград, где на заводе
им. А.А. Жданова завершалось
строительство нового корабля. Если с размещением экипажа вопрос решался
казармой, то быт семьи офицера, мичмана не был решен абсолютно. И это вносило
свой отрицательный эффект в романтику
освоения новостроящегося корабля. Многие
находившиеся в подобной ситуации представляют себе то, мягко говоря, неуютное душевное состояние молодого офицера
, мичмана, когда он отрывается от кое-как пристроенного ненадежного быта семьи
в незнакомом городе, уходя на довольно большой срок ходовых испытаний корабля
по всему Балтийскому морю. Здесь
случился 1-й срыв «звездного лейтенанта», когда уже к концу испытаний,
несколько сдали нервы, и я подумав, что с моим мнением кто-то посчитается, в марте 1971 года положил на стол парторгу
партбилет в знак не согласия с действиями началь-ника политотдела соединения
бригады строящихся и ремонтирующихся кораблей Ленинградской вмб в жилищных
вопросах офицеров и мичманов новостроящихся и ремонтирующихся кораблей. Но меня
спокойно «пережевали». Исключили из КПСС , сняли с должности командира
штурманской боевой части корабля 1 ранга, отправили на родной Север и
определили на должность по специальности со значительно меньшим объемом работы
на корабле 3 ранга. Я с энтузиазмом идиота пытался найти справедливость, обратившись в Главное Политическое Управление СА и ВМФ с апелляцией на решения политуправления СФ . И все как бы складывалось внешне хорошо. Главное Политическое Управление СА и ВМФ пересмотрело решение Политического Управления Северного флота и дало мне годовой, как бы испытательный срок, после которого рекомендовало ПУ СФ повторно рассмотреть мой вопрос. По окончанию назначенного срока никто этого делать не стал, ссылаясь на то, что в начале 1972 года из Устава КПСС была исключена статья, определявшая ранее возможность предоставления годового испы-тательного срока. Так что
система повторно «пережевала» меня и я продолжил службу все с той же начальной должности. Через два
года, пройдя снова путь от
первоначальной должности до командира БЧ-1 корабля 2 ранга эм 30-бис «Отменный» , сдал на допуск к самостоятельному
управлению этим кораблем. Мечта, с которой я пришел служить на корабли – стать
командиром корабля не покидала меня, и я этого не скрывал. По совету начальника
ПО 121 бдк кап. 2 ранга Руденко Н.И. в
1974году я вновь вступил в КПСС и тут же пошел вверх по служебной лестнице : в
том же году был назначен старшим помощником командира эм 30 – бис «Отрывистый», в 1975 году был
направлен учиться на командный Факультет
6 ВСООЛК ВМФ, с «отличием» окончил его в 1976 году и был назначен
командиром эм 30 – бис «Отрывистый» Северного флота. На встрече выпускников командного Факультета 6
ВСООЛК ВМФ , назначенных на должности командиров кораблей, с
начальником Главного Управления кадров
ВМФ СССР адмиралом Бодаревским О.Н. я предложил на свое место, командира эм 30
– бис «Отрывистый», другого достойного офицера, а сам попросился на должность
старшего помощника командира новостроящегося корабля 1 ранга бпк пр.
1134-А «Адмирал Юмашев» (эта должность, как я случайно узнал, была
свободна), который планировался на
Северный флот. К счастью фортуна в тот момент оказалась на моей стороне и на этот «всбрык» начальник Главного Управления кадров ВМФ СССР
отреагировал снисходительно, удовлетворив мое пожелание. Приказом Главкома ВМФ я был назначен
старпомом корабля 1 ранга бпк пр. 1134-А «Адмирал Юмашев», причем первым членом
его еще не сформированного экипажа. Это
была, на подсознательном уровне, попытка
как бы реабилитировать себя перед собой за неудачу в первой попытке ( на бпк
«Адмирал Исаков» ) поучаствовать в формировании нового современного корабля. И
эта попытка оказалась успешной. Прибыв после отпуска в распоряжение 170 бпк, 7 опеск Северного флота, куда входил
экипаж новостроящегося корабля, я узнал, что кроме меня в состав экипажа корабля назначены еще 23 лейтенанта различных училищ выпускники 1976 года. Вот с
ними я и начал оргнизовы-вать экипаж новостройки бпк «Адмирал Юмашев». Молодые
лейтенанты со всем юношеским задором и энтузиазмом принялись помогать мне в
этом не простом деле и через три месяца формирования экипажа в нашем активе оказался солидный
багаж копий всевозможной типовой документации
с кораблей эскадры того же проекта. К моменту начала общего знакомства и
сколачивания экипажа, которое
происходило в стенах флотского экипажа Северного флота, когда уже был назначен
весь командный состав судна, члены экипажа
уже были немного знакомы друг с другом. Переезд экипажа в Ленинград произошел не без приключений. Уже в поезде мы
поняли, что везем с собой солидный запас вшей, набранных, скорее всего, во
флотском экипаже. Поэтому весь экипаж до прибытия в Ленинград, высадили в
пригороде и на спецэлектропоезде доставили на санпропускник Красной Горки, где
подвергли тщательной химической и термической обработке - дезинсекции. Вид у
команды был после этого удручающий : и
без того во многом испорченная военная форма одежды, после пропаривания села
так, что ее можно было не одеть, а накинуть на себя. Но мы были рады, что хоть избавились от этой вшивой
напасти. Это стало серьезным испытанием и для Ленинградской вмб, где подобного
ЧП не было, наверное, со времен блокады. Так что прибыли мы в Ленинград с
большим шумом, который отдавался нам в разной форме в течении всего временного
пребывания в составе Ленинградской вмб.
Первому командиру корабля, бпк «Адмирал
Юмашев», немного не повезло, потому, что он, капитан 2 ранга Гуценко Юрий
Павлович , грамотнейший и преданнейший своему делу офицер, по болезни был
списан с плавсостава на береговую службу в середине 1977 года,
на завершающей стадии строительства и подготовки корабля к ходовым
испытаниям. Казалось бы судьба дала мне еще шанс стать снова на должность выше,
но я смалодушничал и отказался от предложения стать командиром, сославшись на свой малый опыт, хотя к тому
времени я уже был в звании капитана 3 ранга. На корабль назначили командиром
достойного офицера, немного старше, чем я, капитана 3 ранга Стефанова Алексея Георгиевича. Надо сказать мне везло на командиров в плане
воспитания во мне правильного отношения к этой должности. Каждый из них дал мне
много своего , лучшего, что было в них: опыта, порядочности, умения правильно
строить свои взаимоотношения с подчиненными. Так что я не очень сожалел, что не
сел в командирское кресло немного раньше, чем это сложилось далее. На должности
старпома я прошел все стадии формирования и становления корабля с
новостроящегося до боевого корабля 1 – й линии Северного флота ВМФ СССР, на
котором участвовал в 4 боевых службах и
дальних походах. На нем я впервые встретился с Главнокомандующим ВМФ
СССР адмиралом флота Советского Союза
Горшковым Сергеем Георгиевичем , когда он проводил практические занятия со
слушателями ВМА им. Н.С. Кузнецова в вмб
Балтийск. В то же время в период участия в этой новостройке опять пришлось столкнуться с негативом: , это, по прежнему не решенная проблема жизне-устройства офицеров и мичманов. Как и на первой новостройке офицеры и мичманы, от которых требовалась полная отдача сил, чтобы выполнить не простую задачу подготовить организационно, с нуля и сделать боевым новый современный корабль, не с лучшим настроением уходили в море на ходовые испытания от неустроенных в плане жилья семей. Наряду с приобретением опыта управления боевым кораблем мне много полезного удалось перенять в организации досуга моряков в период выполнения кораблем задач боевой службы. Ведь не для кого, из тех, кто участвовал в дальних походах и боевых службах, не секрет, что длительное пребывание вдали от базы, а тем более от берега, для моряков, особенно срочной службы – это большой эмоциональный стресс, который по разному ими воспринимается и большей частью негативно. Отвлечь людей от груст-ных мыслей, дать им разрядку - это не простая задача для командира – вос-питателя. Большой труд в это вкладывали профессионалы политработники корабля, возглавляемые заместителем командира по политчасти капитаном 3 ранга Крескиян Евгением Георгиевичем. Даже люди имеющие определен-ный жизненный и морской опыт подвержены депрессиям и срывам в период длительного плавания, вдали от родных берегов, когда изо дня в день видишь одни и те же лица, одну и ту же воду кругом и это в постоянно меняющейся боевой готовности, когда рядом боевые корабли, мягко говоря, с не совсем дружеской идеологией. Три полных года прослужил я на этом корабле, своевременно сдал на допуск к самостоятельному управлению кораблем этого проекта, все задачи боевой подготовки корабль сдавал как говориться «с первого захода», не имел ни одного отрицательно выполненного боевого упражнения, ни одного срыва выполнения боевой задачи по вине личного состава. На нем прошел с Балтийского моря, через непростую, с точки зрения судоходства, проливную зону Балтики, в последующем многократно прошел через Черноморские проливы с заходом на МПР в гб. Севастополь, вдоль и поперек «отутюжил» Средиземное море, Северную Атлантику и прилегающие к ней северные моря, участвуя в поисковых противолодочных операциях. Это было хорошей подготовительной базой для становления на должность командира.В сентябре 1979 года я был назначен на должность командира бпк «Адмирал Исаченков» пр. 1134-А, на котором за 2 года плавания отнес 2 боевых службы и 3 дальних похода по обеспечению ракетных стрельб пларб и других сил флота. Назначен командиром был перед самым началом подго-товки корабля к боевой службе, к первой боевой службе в истории корабля. Готовить корабль, у которого просрочен межремонтный срок к боевой служ-бе – это не то, что готовить новый корабль. Здесь проблем поболее, особенно трудно механикам, по состоянию матчасти которых планируют межремонт-ные сроки корабля. Опытный механик был у руля электромеханической боевой части капитан 2 ранга Егоров Анатолий Егорович, но и он и его подчиненные много пота пролили и нервов потратили прежде, чем с уверенностью смогли доложить о готовности к выходу на БС. Надо сказать, что экипаж, который я принял от предыдущего командира капитана 1 ранга Черных Бориса Пантелеевича был отработан очень хорошо и к первой боевой службе на своем корабле начал подготовку очень инициативно, толково, продержав такой ритм в период всей подготовки и далее в течение всех шести месяцев выполнения поставленных командованием задач на боевую службу. Эта первая для меня, в должности командира корабля, первая для корабля и экипажа боевая служба запомнилась на всю жизнь со всеми подробностями. Кажется, что это обыденная служба вдали от родной базы: те же люди, тот же ритм жизни, но фактически слово «боевая служба» накладывает на экипаж особую печать ответственности за весь ход событий, в которых участвует корабль. При выходе на боевую службу до Средиземного моря меня, в качестве командира – наставника сопровождал бывший командир бпк «Адмирал Исаченков», капитан 1 ранга Черных Б. П., от которого я принял корабль. С проходом через Гибралтарский пролив в Средиземное море, я начал самостоятельное плавание, а капитан 1 ранга Черных Б. П. убыл на свое новое место службы командиром такр «Минск» Тихоокеанского флота. Как раз в это время группа кораблей Тихоокеанского флота выходила из Средиземного моря, следуя окружным путем во Владивосток. Приняли незнакомый корабль Северного флота в 5опэск ЧФ, которой он теперь был оперативно подчинен, недоверчиво. Со всей «революцион-ной» принципиальностью корабль был проверен «с ног до головы», «отстеган» за имевшие место недоработки и мы стали активно устранять недостатки результатов этой проверки, решая одновременно задачи боевой службы. К чести экипажа замечания были не особенно серьезные и мы довольно быстро полноценно влились в повседневную деятельность 5 опэск. Являясь многофункциональным, хотя в первую очередь противолодочным кораблем, мы участвовали во всех противолодочных поисковых операциях эскадры, выполняли функции корабля охранения такр «Киев», других кораблей, судов эскадры и его штаба при стоянках в якорных точках. Там, вблизи экватора мы встретили Новый 1980 год. К этому готовились еще в Североморске: приобрели за свой счет елку, елочные игрушки, какие-то новогодние подарки, в первую очередь тем у кого планировался день рождения, заранее записывались на магнитофон, по возможности, поздравления родных, в общем команде политработников, под руководством заместителя командира корабля по политчасти капитана 3 ранга Асанова Эдуарда Абдуллаевича, непосредственных командиров и начальников, пришлось провести немалую подготовительную работу в этом плане, чтобы в море люди чувствовали себя более менее уютно. В море весточку от родных ждали особенно. Почта с «Большой земли» при ходила по возможности 1-2 раза в месяц с «оказией» (кораблями и судами ходив-шими по делам в Севастополь или прибывавшим для пополнения состава эскадры), так же она и отправлялась на «Большую землю». Жизнь и деятельность кораблей и судов эскадры шла своим, отлажен-ным годами ритмом, в основном на ходу в окружении кораблей и судов иностранных государств, которые зачастую также как мы выполняли сход-ные с нашими задачи, но разведывательную деятельность друг за другом вели непрерывно все без исключения корабли и суда всех флотов и стран. Самыми провокационными и прямо скажем недружественными по отноше-нию к советским кораблям и судам были действия боевых кораблей Велико-британии, они попросту хулиганили по отношению к нам в море. Так, к примеру, во время заправки судов в море на ходу, а это не простая операция, учитывая, что порой 2-3 наших корабля одновременно в связке заправлялись от одного танкера. Работа эта требует от «связки» большого искусства и напряжения, когда корабли идут вплотную друг к другу, на расстоянии 30-40 метров. Как моряки, понимая это, тем не менее, Британские фрегаты хулига-нили самым бессовестным образом. Они, разогнавшись, проносились в непосредственной близости к кораблям «связки», создавая большую борто-вую волну, тем самым вызывая опасность аварии от столкновения близко идущих друг к другу кораблей. С этой же целью они совершали подобные маневры пересечением курса по носу в непосредственной близости от кораблей «связки». Подобное поведение военных моряков одной из самых заслуженных морских держав мира не вписывалось ни в какие рамки Кодекса Безопасности Морского Мореплавания. К сожалению наши доклады на «верх» не имели должной реакции МИД СССР: «нет аварии - нет пробле-мы». Хотя подобные действия Британских кораблей вполне можно квалифицировать как недружественные по отношению к морской державе - СССР, чей Военно-Морской флаг наши корабли носили на мачте. Другой
пример. 09 марта 1980 года в точке
якорной стоянки, залива Саллум, у Египта, фрегатом УРО Великобритании «Амазон»
был произведен обход кораблей и судов эскадры. На правой рее мачты было подвешено чучело человека красного цвета (предположительно гидрокомбинезон
летчи-ка наполненный воздухом, либо еще чем-то). На площадке, в районе
ходово-го мостика, находились несколько человек вероятно из числа команды
фрега-та, поющие и игравшие на музыкальных инструментах. Светом , с
сигналь-ного мостика фрегата, латинскими буквами передавали семафор:
«Убирай-тесь вон! Убирайтесь вон!». Все
эти действия были задокументированы на фото, рисунками, рапортами личного
состава с бпк «Адмирал Исаченков», переданы в Главный штаб
ВМФ СССР , но какая реакция на это со
стороны Москвы дальше было непонятно, потому что действия англичан по отноше-нию
к нашим кораблям не становились более деликатными. Так в мае 1980 года при обеспечении отработки самолетов такр «Киев» мне была поставлена задача на определенном удалении от такр «Киев» устано-вить и буксировать бурунную мишень, по которой самолеты с такр должны были выполнять прицельное бомбометание. Не дешевое, скажу вам, удовольствие использовать корабль 1 ранга в качестве буксира маленькой бурунной мишени, но других сил для этой цели не нашлось, а задачу выполнить нужно было. Установили мы на швартовном конце по корме, в 800м от бпк «Адмирал Исаченков» эту бурунную мишень и начали производить установленные галсы в назначенном районе. Все казалось бы шло штатно. И тут фрегат УРО «Ливерпуль» Британии, выполнявший слежение за нашими совместно с такр «Киев» действиями, решил сорвать выполнение нашей задачи по отработке авиации нашего авианесущего крей-сера. С фрегата был поднят вертолет , который влетел в зону учебных бомбометаний палубной авиации «Киев». А чтобы обезопасить себя верто-лет завис над вертолетной площадкой бпк «Адмирал Исаченков», то есть моего корабля. Выполнение бомбовых ударов авиации, в целях обеспечения безопасности, естественно были прекращены и вот картина : авиация в воздухе, бпк с мишенью бегает в назначенном районе, а «вражий» вертолет висит над палубой бпк – буксировщика … Сколько могло продолжаться подобное противостояние затрудняюсь сказать, учитывая, что у фрегата на борту два вертолета. Задача отработки авиации была явно под срывом. И тут я на свой страх и риск решил проучить хулиганов . Пригласил на мостик командира БЧ-5 корабля капитана 2 ранга Егорова А.Е., объяснил наглядно ситуацию и попросил приготовиться по команде выдать из трубы хорошую «шапку» дыма . Механик понял меня с полуслова. И вот по команде, когда вертолет продолжал висеть над палубой корабля, из трубы повалил черный стелющийся вдоль палубы дым. Естественно командиру верто-лета такая ситуация оказалась не по вкусу и он немедленно набрав высоту и улетел на родной фрегат, где тоже вероятно поняли, что «зашутились» и больше верто-лета с подобным заданием не поднимали, а мы совместно с такр «Киев» вы-полнили поставленную задачу. Конечно пришлось объясняться и мне за свои «действия» перед своими начальниками , но я, да и многие командиры были довольны, что удалось проучить этих через чур распоясавшихся морских ху-лиганов. Много можно было бы рассказать об успешно выполненных кораб-лем частных задач, которые ставились, согласно плана, командованием эскадры. Возвратившись
успешно с этой боевой службы, корабль, планируемый
становиться в очередной ремонт вновь
оказался в круговерти решения ближ-них и дальних задач, которые ставились
командованием. Очень трудно было решать
боевые задачи, и труднее всех, я считаю, доставалось механикам. Кто был в море,
и особенно в длительных и дальних походах, тот знает, что пре-дусмотреть все
экстремальные ситуации невозможно и решались они по раз-ному, но в большинстве
своем они могли быть решены и решались
толь-ко благодаря мужеству, сплоченности и грамотным действиям экипажа. В це-лом
успешно решились все ставившиеся задачи кораблем и экипажем. Северные моря зимой и летом заставляли
моряков держаться в тонусе свои-ми
трудно предсказуемыми погодными условиями, особенно в осенне-зим-ний период.
Вот тогда я еще раз осознал, что советское –значит лучшее. Наши боевые корабли
все-таки - это хорошее качество и надежность, тем более в руках грамотных,
знающих свое дело и самоотвер-женных специа-листов. К сожалению многие из
военных чиновников нашего ВМФ и ВС СССР были слишком далеки от забот непосредственных исполнителей их приказов и
распоряжений. Галочка о выполнении задачи поставлена, а дальше, зачастую
«хорошо, что исполнителей не наказали» и ладно. По этому и гибли люди, не
сумевшие справиться с тяжелой ситуацией в мирное время, на «Московском
комсомольце», на «Курске», в других родах и видах войск ВС СССР и России. Но
это отдельная, печальная тема , о
которой много можно полемизировать. Мы же, экипаж бпк «Адмирал Исаченков», одновременно выполняя ставившиеся перед
кораблем задачи подготовились к плановому ремонту. С благос-ловения командира 7
опеск контр-адмирала Зуб Виталия
Ивановича, получив на память капсулу с родной северной землей и
напутствие «не подвести», 15 сентября 1981 года, безо всякого походного штаба,
без старшего началь-ника, представителя Северного Флота на борту, как это
принято было на флотах, убыли на Балтику, для постановки на средний ремонт в
КМОЛЗ, г. Кронштадт. Вот такое было доверие ко мне,
капитану 3 ранга командиру корабля 1 ранга, со стороны командования эскадры и СФ в целом.
Корабль успешно совершил переход на Балтику, сдал полный комплект боезапаса, с
которым мы осуществляли межфлотский
переход в полной боевой готов-ности, и, к концу сентября, как было
запланировано, прибыл в Кронштадт, встал в Кронштадский морской ордена Ленина
завод и вошел в состав 81 одсрк , Ленинградской вмб. Этим отдельным дивизионом в то время командовал капитан 1 ранга Уваров
Иван Андреевич. | |
Просмотров: 2127 | Добавил: Alekso | Рейтинг: 5.0/3 |
Всего комментариев: 0 | |