Есть такие офицеры, которым с самого начала службы суждено быть командирами. Просто это такой тип, на роду написано. Таким был и остается всю жизнь Владимир Григорьевич Доброскоченко. Для него всегда любимым было кресло на ходовом мостике, а не в штабной каюте.

      Мое первое знакомство с Владимиром Григорьевичем состоялось не совсем для меня приятно. Бежал в запарке по своим флагминским делам с причала на причал – и вдруг: «Товарищ капитан-лейтенант! Почему честь не отдаете?» Надо мной возвышалась нехилая фигура капитана 3 ранга с пиратской черной бородой. Представляюсь, прошу прощения. Получаю команду доложить комбригу, что получил замечание от командира БПК «Адмирал Нахимов». Доброскоченко тогда только что назначили на него после командования гвардейским БПК пр. 57А «Гремящий». Вот так и познакомились. Сразу скажу, что этот инцидент не повлиял на дальнейшие взаимоотношения.

      На «Нахимове» Владимиру Григорьевичу пришлось бороться со многими застарелыми «геморроями» корабля. Одним из них было скрытое и явное употребление «шила» офицерами в любое время суток. Хотя Доброскоченко был всегда, сколько я его знал, крепким в застольных делах, любил показать свое хлебосольство, но на службе выпивох не терпел и повел с ними борьбу. Шла она с переменным успехом. Крепко спитый коллектив провозгласил: «Либо мы сделаем из него «нахимовца», либо он сделает нас гвардейцами». Постепенно уже немолодой к этому времени корабль выправлялся. Ушли наиболее одиозные фигуры вроде «дедушки русского СИЦУ», за кораблем все меньше числилось поломок и проступков. В общих делах 170 бригады «Адмирал Нахимов» шел ровно, без опасных кренов. По общему мнению, немалая заслуга в том была командира. Когда пришла пора П.П. Хоменко двигаться по службе, выбор нового начальника штаба бригады был недолгим – им стал В.Г. Доброскоченко.

      Вообще-то, я думаю, штабная работа была не в духе Владимира Григорьевича. Хотя на службе это не сказывалось, но с большей охотой он уходил в море командовать группой кораблей, принимать задачи, руководить стрельбами. В сложной обстановке Владимир Григорьевич не терялся ни секунды, не боялся ответственности. Когда старпом "Нахимова", оставшийся за командира, не был уверен в благополучной швартовке к причалу, Доброскоченко решительно взял управление кораблем на себя и … рассадил правый борт о кнехт плавпричала, с искрами от рвущейся обмотки размагничивающего устройства. Прибывшим для разбора происшествия тут же заявил, что виноват только он. Так было у Доброскоченко всегда: брать на себя ответственность и при этом никогда не кивать на подчиненных. Поэтому позднее, когда я уже служил в штабе 7 ОпЭск, быстро понял, что утверждать документы у командования флота было проще, когда шел «на горку» в штаб с Владимиром Григорьевичем.

      По своей должности НШ бригады проводил со штабом не только командирскую, но и марксистско-ленинскую подготовку (МЛП). Иногда это проходило своеобразно. Например, на семинаре «Руководящая и направляющая роль КПСС в укреплении обороноспособности страны» флагманскому комсомольцу задавался вопрос: «Доложите ТТХ ракеты «Гарпун». Тот притухал и получал двойку с приговоркой: «Вы неправильно понимаете руководящую роль партии в обороне страны».

      По характеру прямой и решительный, Доброскоченко требовал буквального исполнения приказов. А в перестроечное время наблюдалось дикое ускорения круговорота бумаг, особенно от политорганов. Причем обычно требовалось не только довести, но и проконтролировать их знание. Для Доброскоченко это означало одно: предъявить конспект. Иногда доходило до смешного, например, приказом Министра обороны доводилось, что где-то поломали гусеницы на танке и приказывалось это довести до всего личного состава. Приходилось предъявлять законспектированный приказ МО. К этому добавьте все (обязательные и рекомендуемые) работы классиков и партдокументы к занятиям по МЛП. Между прочим, сам Владимир Григорьевич это делать успевал, так что кивать на нехватку времени не приходилось. Говорят, и в академии его конспекты были самыми полными, поэтому и имя его там на доске почета.

      После происшествия в 1987 году на «Адмирале Юмашеве» в СРЗ-35, когда пьяный мичман Бирченко перестрелял людей, с должностей послетала куча народу. Доброскоченко из начальника штаба понизили до заместителя командира бригады. Однако впоследствии, когда из 170 бригады сформировали 44 дивизию противолодочных кораблей, ее возглавил Владимир Григорьевич.

      Вторично судьба свела меня с Доброскоченко, когда он был уже командиром эскадры. 5 Центр противолодочной борьбы, где я служил, в 1994 году расформировали. Попытки устроиться в разные военные структуры и даже в пограничники успехами не увенчались – везде шли массовые сокращения.  Я уже готовился в школьные учителя, но тянуло к кораблям, поэтому нередко проходил через территорию эскадры. Там меня однажды и повстречал Доброскоченко:

      - Яков, ты чего без дела в рабочее время болтаешься?

      - Да вот, товарищ адмирал, не у дел, ищу работу.

      - Как так, такой череп без работы! Старшим офицером оперотдела пойдешь на второго ранга?

      - Конечно!

Я тогда был капитаном 3 ранга, в связи с различными пертурбациями в военной сфере прослужил почти 11 лет «майором». Даже смирился, что стану в третьем поколении сокращенным офицером: дед попал под сокращение 20-х годов старшим лейтенантом, отец – капитан-лейтенантом в 1961-м под «1 200 000». Благодаря Владимиру Григорьевичу через 2 недели был уже на должности и вскоре получил очередное звание.

      Мне кажется, что, став комэском, Владимир Григорьевич в чем-то поменялся. Стал более вдумчивым, что ли. Внимательно рассматривал подготовленные штабом документы, особенно те, которые утверждались или докладывались им лично. При нем немало документов боевого управления эскадрой обновилось, особенно по приведению  сил в высшие степени готовности.

       Тем не менее характер «рубаки» в нем выступал. Нередко на утренних штабных «пятиминутках» тот или иной офицер становился предметом разбирательства – у нас это называлось «попал под лошадь». Почему-то чаще других доставалось флагРО Сергею Костину, службе войск или нашему отделу оперативной и боевой подготовки. Однажды во время очередного «дёра» наш подпольный стихотворец Лёша Щепин мечтательно произнес: «Если б я имел коня, это был бы номер…» И уже со страхом: «Если б Конь имел меня – я б, наверно, помер!» Весь наш отдел (мы сидели гуртом в углу салона) упал.

       Кадровые проблемы при Доброскоченко решались быстро и, самое главное, гласно. Служба в отделе оперативной и боевой подготовки была напряженной. За два года сменилось по болезни два зам. начальника отдела, отвечавших за боевую подготовку, а офицер, отвечавший за боеготовность и пакеты боевого управления, получил инсульт. Когда наступил кадровый голод и на должность зам. начальника отдела понадобился кандидат, Владимир Григорьевич на пятиминутке спросил у начопера В.Д. Степанова, который и сам здоровье на этой должности потерял: «У вас в отделе вообще-то есть здоровые люди?» В ответ: «У нас только живые и мертвые». Тогда Доброскоченко задал вопрос всем офицерам: «Кто хочет стать заместителем начальника отдела?» А в ответ тишина… Мне до пенсии оставалось 4 года, я встал и заявил, что готов занять эту должность. Владимир Григорьевич внимательно на меня посмотрел и спросил: «Товарищ Хохлов, а вы-то хоть здоровы?» Получив утвердительный ответ, тут же приказал начальнику отдела кадров готовить представление на должность.

       Почему-то Владимир Григорьевич не терпит собак. Вот кошку с удовольствием на коленях пристроит, а к собакам у него специфическая неприязнь. Все знают, что в Североморске собачьи стаи бродят везде, особенно зимой. Нередко такая свора забегала и на территорию эскадры. После очередного обгавкивания «Волги» с комэском на пятиминутке задавался вопрос: «Кто у нас отвечает за охотников и рыболовов?» Таким был СПНШ Валера Ибрагимов, страстный охотник и нештатный руководитель охотничьей секции. После «разгона» он обычно получал команду истребить собак, а начальник службы войск – огородить территорию так, чтобы собаки не проникали. И то, и другое сделать было невозможно, поэтому ситуация повторялась с завидной регулярностью. А тут однажды еще пом. нач. разведки Эдик Мардарьев, будучи в отпуске, пришел со своим барбосом и на время посещения корабля привязал его к портальному крану прямо у борта флагманского крейсера «Адмирал Ушаков» (бывший «Киров»). В тот раз разбор собачьих дел был особо усердным.

       После командования 7 ОпЭск В.Г. Доброскоченко был назначен заместителем командующего Северным флотом. По должности ему приходилось заниматься гарнизонами, различными делегациями, спортклубами и многим другим, далеким от моря. Однако он никогда не упускал случая выйти в море, особенно на кораблях 7 ОпЭск или 2 дивизии противолодочных кораблей. При этом он не был «свадебным генералом», а руководил силами. Последний поход кораблей эскадры (авианосец «Адмирал Кузнецов», крейсера «Петр Великий» и «Маршал «Устинов», эсминец «Бесстрашный» и танкер) в Норвежское море тоже возглавил В.Г. Доброскоченко. Несмотря на то, что отряд попал в жестокий шторм (на эсминце крен достигал 50 градусов!), потерь не было, задачи были выполнены успешно. Об этом походе см. фильм «Открытое море».

       И сейчас, перевалив на седьмой десяток лет, Владимир Григорьевич продолжает энергично трудиться, чего ему желаем на многие годы. Его должность теперь – заместитель главы администрации Рузского района Московской области.

ХОХЛОВ Яков Викторович (зам. нач. отдела оперативной и боевой подготовки штаба 7 ОпЭск)