Главная » 2013 Январь 16 » СПАСЕНИЕ "ОРИОНА"
СПАСЕНИЕ "ОРИОНА" | 20:53 |
В конце октября 1978 года российские моряки, рискуя жизнью, сумели спасти 10 американских летчиков с разведывательного самолета "Альфа-Фокстрот 586" (Р-3С Orion), затонувшего в северной части Тихого океана. То, что это было неординарное событие, которое не вписывалось в психологию противостояния, идеологию тех лет, знает каждый, кто служил на флоте и в авиации. Ведь наши моряки боролись за жизни "потенциальных противников" - они собирали о нас секретные сведения, перехватывали радиопереговоры и т. д. На дворе был разгар "холодной войны". Я и сам во время срочной службы не раз сталкивался с самолетом-разведчиком. Помню, как подлодка, на которой служил, стремительно ныряла в Индийском океане на глубину после доклада радиометриста о приближении противолодочного "Ориона". Подводники люто ненавидели этот летательный аппарат за то, что он частенько не давал нам докурить сигарету, подышать свежим воздухом. Один из активных участников спасения экипажа такого же "Ориона", попавшего в беду в 78-м, капитан 1 ранга в отставке Михаил Петрович Храмцов был тогда командиром 173-й бригады противолодочных кораблей на Камчатке. Ему тогда довелось руководить силами поиска и спасения. - Ночью меня подняли по тревоге. Капитан 1 ранга Штыров приказал по телефону: "Экстренно приготовить к бою и походу стоявший в дежурстве сторожевой корабль "Ретивый". Пойдете спасать американских летчиков". Только я успел подняться на борт, как на связь вышел командующий Камчатской флотилией вице-адмирал Клитный. Он уточнил, что потерпел аварию самолет ВМС США типа "Орион". Оказалось, правительство США экстренно обратилось к Советскому Союзу с просьбой оказать помощь в спасении экипажа. Начинаем разбираться у карты. Ближайший американский спасательный катер "Джарвис" более чем в 24 часах пути от места крушения, американская военная база Адака на Алеутских островах - почти в 700 милях, Петропавловск-Камчатский - в 600 милях. Ближе всех к месту аварии вел промысел советский большой морозильный траулер (БМРТ) "Мыс Сенявина" - в 70 милях. В завершение вице-адмирал по радио добавил: "Операцией руководит сам Дмитрий Федорович. Понимаешь?" Признаться, я тогда не сразу понял, что речь шла о министре обороны СССР маршале Устинове. Прошла ровно неделя после того, как СССР и США подписали договор о спасении терпящих бедствие на воде... Через 30 минут "Ретивый", мой флагманский корабль, вышел в море. Мы взяли на борт еще двух офицеров-медиков, среди них - опытный хирург. Подъехавшую было с ними к трапу медсестру я отправил обратно на той же машине. Решил не нарушать морских традиций. Обстановка была - врагу не пожелаешь: ночь, штормовой ветер, проливной дождь. Пирс ходил ходуном, через него перекатывались волны. Буксиров, под которыми в таких случаях положено выходить из базы, нам не дали - они в такой шторм не рискнули выйти. Зато мы крепко рисковали - в мирное время в такую погоду без крайней нужды корабли не выходят в море... Но нужда-то действительно была крайняя. Помогли выдержка и подготовка командира корабля Юрия Максимовича Рыжкова и четкая работа экипажа. "Ретивый" полным ходом вышел в море. Я тут же связался с пограничным сторожевым кораблем "Дунай", большим морозильным траулером "Мыс Сенявина" и нашей атомной подводной лодкой, которая тоже оказалась в районе падения самолета, - все эти средства были отданы в мое распоряжение. Переход до района поиска занял почти 8 часов. В том, что "Орион" утонул, мы не сомневались. Понимали также, что вероятность спасения экипажа чрезвычайно мала. И в штилевом-то море ночью обнаружить людей сложно, а в шторм... У меня есть вырезка с интервью второго пилота "Ориона" Эдварда Кэйлора, которое он давал зарубежной прессе. "Когда мы увидели, что загорелся левый двигатель самолета, а справиться с пожаром не было возможности, у нас оставалось два варианта: либо продолжить полет, и тогда последует взрыв, либо приводниться. Мы выбрали второе, - рассказывал он. - Самолет продержался на плаву несколько минут и затонул. Высота волн достигала 8 метров, был штормовой ветер, температура воды где-то 4-5 градусов по Цельсию. Проливной дождь. Мы на аварийных плотах ждали спасения 12 часов..." И даже в таких невероятно сложных условиях мы американцев спасли. Первыми их обнаружили сахалинские рыбаки с БМРТ "Мыс Сенявина", который в этом районе вел промысел под командованием капитана А. Арбузова. Как только с него заметили американцев, капитан вышел с ними на связь. Затем рыбаки произвели сложный маневр, чтобы мощным корпусом судна закрыть от ветра терпящих бедствие летчиков. Спустили на воду 30-футовый моторизованный плот, на который и подобрали посиневших от холода американцев. Вот как описывал эту историю в своем письме советским спасителям член экипажа погибшего "Ориона" Говард Мур. "Невозможно передать радость, которую я испытал, когда увидел ваше судно. Доблесть и профессионализм моряков были совершенно исключительными. Не укладывается в голове, как можно было нас спасти ночью в океане. Когда меня поднимали на борт, я не чувствовал ни рук, ни ног. Мне оказали медицинскую помощь, и я пришел в себя... С чувством глубокой благодарности я думаю о вас, русских, чьи усилия позволили нам выжить" Капитан 3 ранга ВМС США в отставке Джон Болл пишет, что "риск, которому подвергли себя капитан и команда судна "Мыс Сенявина", намного превосходит риск, которому они обязаны были подвергнуть себя по долгу службы. Ситуация осложнялась погодными условиями на месте крушения нашего самолета. Но русские рисковали своими жизнями, чтобы спасти наши! Я ясно помню те чувства, которые охватили меня, когда я увидел огни приближавшегося к нам в ночи "Мыса Сенявина". Я никогда не забуду этого зрелища! Начиная с 1978 года каждое 28 октября я праздную как свой второй день рождения". С двух американских плотов экипаж рыболовного траулера "Мыса Сенявина" снял десять живых и трех мертвых членов экипажа. Двое, в том числе и командир "Ориона", ушли на дно с самолетом. Судовой врач оказал спасенным первую помощь, их переодели в сухие робы, укрыли одеялами. - Связь с "Мысом Сенявина" была очень короткой, - продолжает Михаил Храмцов, - мы с ним говорили в открытом эфире, а с командованием я общался по засекреченной связи. Но как только операция завершилась, второй американский самолет "Орион", который все это время "вел" нас к месту трагедии, начал подавать сигналы, чтобы мы повернули на восток и следовали к американской военно-морской базе. Тут же подоспел и их сторожевой корабль "Чермиз". С него тоже потребовали: "Поворачивайте на восток!" Тогда я был вынужден призвать на подмогу свой пограничный сторожевой корабль "Дунай" и "поднять" с глубины нашу атомную подводную лодку. Лишь после этого нас оставили в покое, и мы принялись конвоировать БМРТ "Мыс Сенявина" в родной порт. На базе "Мыс Сенявина" уже ждали сотрудники госбезопасности. Летчиков перевезли в военный госпиталь, поместили их, как потом рассказывали, в двухместные палаты, поставили им цветные телевизоры, кормили до отвала. (Особенно американцам понравился борщ). А уже через несколько дней, приодев летчиков в советские теплые летные куртки, переправили самолетом сначала в Хабаровск, а затем через Японию в США. Я их так и не увидел. Из моряков "Ретивого" к ним близко никого не подпустили. Да что там, даже слова доброго экипажу никто не сказал. В те времена, впрочем, мы другого и не ждали. Два года назад в адрес Михаила Храмцова, других моряков все же пришли три письма от спасенных американских летчиков со словами благодарности. Послания торжественно вручили в генеральном консульстве США во Владивостоке. Михаил Петрович тотчас написал ответы и передал письма в консульство, чтобы узнать о судьбе остальных спасенных. Но до сих пор ни ответа, ни привета. Храмцов никак не может понять причину столь затянувшейся паузы. Михаил Петрович, выйдя в отставку, занялся писательством. Недавно у него вышла книга "От Камчатки до Африки", где он рассказал и об этой истории 25-летней давности и хотел бы написать, как теперь живут спасенные американцы. | |
| Просмотров: 534 | Добавил: maksimov | Рейтинг: 5.0/1 | |
| Всего комментариев: 0 | |